Язык на службе феминизму

Михаил Дьячок в своем блоге дает сегодня ссылку на работу приглашенного специалиста Центра гендерных исследований при Стокгольмском университете к.ф.н. Алисы Толстокоровой «Гендерно-чувствительная реформа языка как элемент глобальной социальной политики: опыт международного женского движения». В статье, написанной при поддержке Британского Совета и Шведского института, дается обзор использования гендерной лингвистики как базы для борьбы с «лингвистическим сексизмом», опирающийся, главным образом, на публикации зарубежных авторов.

Всем известны нелепые «антисексистские» тенденции в западных странах, которые приобрели, пожалуй, наиболее уродливые формы в протестантской церковной и околоцерковной среде, например, такие как появление политкорректных переводов Библии с искоренением указаний на «пол» Бога и ангелов.

Сочувственная статья А.В. Толстокоровой насыщена образцами феерического бреда идеологов феминистского движения и ревнителей «гендерного равноправия» в языке. Любопытно, что автор связывает особый успех «гендерного подхода к лингвистическим правам человека» с активной позицией Церкви по этому вопросу.

Необходимо отметить важную роль, которую сыграла в очищении языка от проявлений гендерной дискриминации христианская Церковь Австралии, в частности целевая группа «Языки и литургия», опубликовавшая работу, в которой поднимались вопросы сексизма в языке церковных литургий и предлагались альтернативные гендерно-справедливые способы выражения мысли.
Вообще значение церкви в процессе языкового реформирования в христианских англоязычных странах нельзя недооценивать. Скорее, можно предположить, что его успех в том или ином обществе во многом связан со степенью влияния в ней церкви как основного идеологического института, традиционно пользующегося доверием западного общества в качестве законодателя этических норм. На наш взгляд, этим можно частично объяснить тот факт, что гендерная либерализация языковых ресурсов была более результативной и получила более массовую поддержку в тех странах, где роль христианских ценностей в формировании нравственных устоев общества достаточно высока. Например, в США и Австралии она была более активной и продуктивной, чем в Британии, где традиционная христианская мораль утратила свою социальную значимость, а новая гражданская этика еще не создана. Этический вакуум последних десятилетий, неприятие самого понятия «политической корректности» и отсутствие устойчивых этических критериев поведения в современном британском обществе не позволили развиться здесь основной феминистской идее уважения общества к правам женщин (которая, собственно, родилась именно в Англии), что сказалось на спаде активности женского движения в целом и консервативности гендерной демократизации лингвистических ресурсов, в частности.

Ясно, однако, что в данном случае речь идет не о Католической Церкви, а о модернистских протестантских общинах. Об этом, в частности упоминает К.С. Шарков в опубликованной в «Вопросах философии» статье «На темной стороне политкорректности: гендерно-нейтральный новояз«, в которой рассматриваются те же самые явления, однако с противоположной позиции:

В первую очередь, практика использования политкорректных выражений свойственна англосаксонскому миру, включая Канаду, Австралию и Новую Зеландию. На втором месте по частоте использования новоязных фраз стоит Скандинавия, на третьем — Франция. Менее подверженными этой распространяющейся болезни пока являются страны Центральной и Восточной Европы, а также государства со старыми традициями католицизма (Италия, Испания, Португалия). Россия, по-видимому, остается страной, наименее из всех восприимчивой к посулам политкорректности, в то время как США опережает по данному показателю все страны мира, взятые вместе.

В этой же статье приводится забавный пример достижений идеологов политкорректности, хорошо иллюстрирующий абсурдность этого явления:

В США недавно появился официально издаваемый в ряде штатов «PC lexicon» — мини-словарь политкорректного языка. Вот некоторые примеры из его гендерной части:

— не произносить слово «sex», поскольку оно создает смысловую запутанность;

— нельзя говорить и писать «woman», надо изменить это слово на «womYn» (в русском аналогом может быть, например, «женШина»). Кого не устраивает эта «womyn», пусть употребляют «vaginal-American» («вагинальный американец»);

— слово «девушка» неполиткорректно, поскольку реферирует на девственность (нелогичный пережиток прошлого), его изменяем на «pre-womyn» («пред-женШина»);

— «домохозяйка» меняется на «домашний инженер»;

— «стюардесса» на «сопроводитель полета»;

— «проститутка» на «жертва несчастья»;

— «человек» на «дитя Земли»;

— «бисексуал» на «сексуально непредпочтительный»