Фабрицио Качча на днях опубликовал статью в Corriere della sera, в которой пишет о том, как поменялась атмосфера в римских церковных и околоцерковных кругах за время правления Франциска.
Пожалуй, главными жертвами нынешнего понтификата стали владельцы магазинов, где продаются различные церковные аксессуары.
«Я хорошо знаю епископа Санто-Доминго, в его гардеробе есть фантастические митры. Но он сказал мне, что он их больше не носит, потому что стесняется. Понимаете, да? Если Франциск всюду ходит в «орнатике», который стоит как какая-нибудь рубашка, максимум 65-70 евро, естественно, что вокруг него всё тоже будет более простым. Епископы и кардиналы боятся, что папа застигнет их врасплох…» Лучиано Гецци уже более полувека владеет
В Ватикане и вокруг него царит атмосфера страха — даже если сам не попадешься Франциску в неудачный момент или в неудачной одежде, то всегда может найтись «доброжелатель», который донесет на епископа, купившего себе новую сутану или митру вместо того, чтобы инвестировать свою зарплату в очередную душевую для бездомных на площади св. Петра.
Франциск, довольно непритязательный и даже неряшливый в том что касается одежды, не раз высказывал свое раздражение теми епископами, которые придают значение красоте богослужебных облачений, называя их «павлинами». Сам он после избрания заказал свою хлопково-полиэстеровую сутану по каталогу в бюджетном неапольском магазине не дороже чем за 120 евро, носит ее поверх черных брюк, просвечивающих сквозь полупрозрачную белую ткань, и даже не особенно заботится о ее чистоте. Зато он заботится о том, чтобы его примеру следовали и окружающие его прелаты. В последние сто лет на троне св. Петра было немало Пап, которые отличались большой скромностью в быту, но никому из них не приходило в голову следить за людьми из своего окружения и тем, на что они тратят свою зарплату. При Франциске же многие говорят о том, что в Доме св. Марфы, где он живет, чувствуется напряжение: люди стараются без необходимости не попадаться ему на глаза, поскольку никогда не известно, чем это может закончиться. Говорят, что от Франциска не скроется ничего. Есть те, кто клянется, что видел, как он сидит с розарием в руке в четыре часа пополудни, сразу после сиесты, где-то вне своей комнаты, наблюдая за поведением «своих священников».
Поскольку Франциск демонстративно ездит на дешевом автомобиле Ford Focus, епископы и кардиналы теперь и вовсе стараются ходить на работу пешком. По словам священника-журналиста Филиппо Ди Джакомо, «караванам темно-синих машин пришел конец». Раньше же по утрам, в 7.45, из папского гаража выезжала вереница из 40 из стоящих там 70 автомобилей, чтобы забрать и привезти на работу куриальных прелатов.
Кардинальские кресты с аметистами и лазуритом стоимостью 200-500 евро не пользуются спросом: носить их в присутствии Франциска, купившего свой мельхиоровый крест в книжном магазине «Ancora» на Виа Кончилиационе за 56 евро, не так уж безопасно. Даже родители прелатов побаиваются делать им дорогие подарки: они знают, какую реакцию это может вызвать у Франциска, который не станет разбираться в происхождении изысканных аксессуаров.
Также и в ресторанах теперь не часто встретишь прелатов, которые опасаются попасться в объективы папарацци.
Впрочем, едва ли можно говорить о том, что Франциск принес в Ватикан дух смирения и бедности. Просто все стали осторожнее, зная, что нынче в моде неброский стиль. Окружающие Франциска прелаты приноровились рассказывать ему о том, как они ездят в переполненных автобусах и живут в римских трущобах. Хотя эти байки редко соответствуют действительности, они полезны для приобретения в глазах понтифика имиджа бессребреника, необходимого нынче для успешного построения церковной карьеры. Сандра Карраро, одна из римских светских львиц, жена сенатора от правой партии «Вперед, Италия» Франко Карраро, утверждает, что «кардиналы продолжают, как и прежде, посещать дома знатных лиц, но это обеды, которые не заканчиваются на страницах газет». Все понимают, что нынешний показной радикализм – это временное явление, которое нужно переждать. Пройдет несколько лет, и всё вернется на свои места. У римских портных вновь появится работа, а в церковные лавки опять вернутся покупатели.