Ульф Экман: «Я нуждаюсь в Церкви для моего личного спасения»

От редактора „Charisma News“: Основатели церкви „Слово Жизни“ в городе Уппсала в Швеции — Ульф и Биргитта Экман — решили стать католиками и быть принятыми в Католическую Церковь. Их идея уйти из „Слова Жизни“ была „невообразимой мыслью“, говорят они. Тем не менее, именно это теперь и должно произойти. В эксклюзивном интервью шведской христианской газете „Världen Idag» (Мир Сегодня) супружеская пара повествует об этом долгом и нелёгком процессе, о том, как изменился их взгляд на католиков и католическое учение, а также об их сильном влечении к Католической Церкви. Газета предоставила эту историю журналу „Charisma News“.

Долгое время ходили толки о сближении Ульфа Экмана с Католической Церковью. В течение пятнадцати лет он призывал к необходимости единства, в особенности с историческими церквями, что вызывало массу споров и предположений. Когда же сын Экманов, Бенджамин, прошлой осенью решил сменить деноминацию, дискуссия стала жаркой: пойдут ли Ульф и Биргитта тем же путём? И ответ на это — да. Когда именно это произойдёт, они не разглашают, но говорят, что это случится „где-то в течение весны.“ Ульф и Биргитта утверждают, что их решение и решение их сына были приняты независимо друг от друга, и что для них самих стало большой неожиданностью, когда сын поставил их в известность о своём намерении.

„Долгое время мы ожидали, что он, возможно, присоединится к Православной Церкви, так как он всё время интересовался ею и очень любил эту церковь. Но потом он позвонил однажды прошлой осенью и сказал о своём решении присоединиться к Католической Церкви. И вот это действительно застало нас врасплох“, — говорит Биргитта, добавляя, что они рады тому, что их сын обрёл теперь своё духовное пристанище в городе Лунд, в южной Швеции.

Где-то в течение осени Ульф и Биргитта приняли решение быть принятыми в лоно Католической Церкви. Даже если их намерение присоединиться к Церкви и является недавним, то сам процесс, подведший их к этому, был, по их собственному признанию, весьма долог. „Мы молились, размышляли, проводили исследования и вопрошали Господа в течение долгого времени“, — говорит Ульф.
„Да, это был процесс, начавшийся на смене тысячелетий“, — прибавляет Биргитта. И всё же, их непреодолимое стремление к единству началось гораздо раньше. Ульф припоминает случай, произошедший с ним в конце семидесятых, когда, сидя в ресторане с одним школьным товарищем, он неожиданно зарыдал.

„У меня возникло, одномоментно, восприятие того, что чувствует Иисус, когда Церковь его разделена“, — говорит он. — „Вспышкой молнии осенило меня чувство того, насколько это огорчает Бога, и каково об этом стенать Иисусу“.

То переживание в ресторане, за ланчем, ушло потом из воспоминаний Ульфа, но оно опять стало регулярно приходить ему на память в течение последнего десятилетия, говорит он сам. В этом новом процессе обретение единства играло центральную роль и стало жизненно необходимым.

Ульф Экман раскрывает свою Библию и читает вслух стих из Евангелия от Иоанна (Ин 11:52), в котором апостол Иоанн пишет, что Иисус умрёт „не только за [иудейский] народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино“.

„Собирание частей вместе и созидание из них единого целого положено в самую основу Благой Вести“, — говорит он. — „Иногда, мы используем Евангелие для того, чтобы разделять людей, и я тоже являюсь частью этого. Мы, конечно, делаем это не из злых побуждений, но вследствие того, что мы живём в очень разделённом мире. Тем не менее, я верю, что в Божьем сердце присутствует непреодолимое желание нашего единства. Иисус умер для этого“.

В ранней истории „Слова Жизни“ были случаи, когда Ульф Экман высказывал критику в отношении Католической Церкви. Его собрание также молилось против посещения Папой Иоанном Павлом Уппсалы в 1989 году.

„Я написал пару-другую критических статей“, — признаёт он. – „Мы молились о сохранении в Швеции веры евангельской в связи с папским визитом в Уппсалу; к тому же, я посвящал этой теме лекции в нашей библейской школе. Однако, по большому счёту, хотя подобное и случалось на ранней стадии нашего становления, мы не уделяли этой теме особенно много времени и сил“.

Ульф открещивается от приписываемого ему иногда имиджа завзятого критика.

„Эта тема вовсе не была основополагающей для нас. Я был критичен, но не более чем многие другие харизматы“, — говорит он. — „Есть яростные ненавистники католиков, но мы никогда не были таковыми. Мы относились к последним с подозрением и были, в то же время, сами во многом просто несведущими“, — разъясняет Биргитта.

Вы полагаете, что негативное отношение к Католической Церкви основано на невежестве?

„Да, думаю, именно так и есть“, — говорит Биргитта. — „Мы, в Швеции, не очень-то подвержены влиянию со стороны Католической Церкви. Мы думали о ней, присутствующей здесь, скорее, как о небольшой ‚церкви иммигрантов’, с которой мы не слишком уж и часто имеем дело“.

Супруги повествуют о своём собственном процессе, в котором их предрассудки обратились в ничто, и где им просто необходимо было пересмотреть собственные взгляды на различные аспекты католического вероучения. Биргитта говорит, что у неё возникло чувство, словно она прежде была введена в заблуждение; после того как она осознала, что такое Католическая Церковь.

Обнаружив вдруг все эти положительные стороны, я подумала: „Почему же раньше никто не говорил мне об этом? Кому-то ведь надо было утаивать это от меня и от христиан веры евангельской в их собраниях. Я словно бы переходила от одного озарения к другому, когда я лучше узнавала всё это“, — рассказывает она.

Ульф говорит, что многое из того, с чем он соприкоснулся, подтолкнуло его к перемене взгляда на Католическую Церковь.

„Когда я прочёл католическое социальное учение, я нашёл, что оно содержит всё то, во что я верю“, — говорит он. — „Когда я прочёл основы догматики, я осознал, что это были те вещи, в которые я всегда верил, но которые никто не был в состоянии сформулировать настолько ясно“.

Биргитта сравнивает предрассудки против Католической Церкви с предрассудками в отношении их самих, влияние которых они долгие годы испытывали на себе в церкви „Слово Жизни“.

„Члены „Слова Жизни“ нередко страдали от того, что другие люди черпали информацию о них исключительно со страниц вечерних газет“, — говорит она. — „Я начала осознавать: мы делаем то же самое в отношении Католической Церкви. Нам кажется, будто мы знаем всё; мы начитались антикатолических книг, в которых всё изложено „чёрным по белому“. Но, истина, однако же, в том, что всё это — не более чем слухи“.

В качестве примера Биргитта упоминает вопрос о Марии: „Если сказать католику ‘вы поклоняетесь Марии’, мы услышим в ответ: ‘Мы ей не поклоняемся; Мария — человек, и мы никогда не станем поклоняться Марии таким же образом, как мы поклоняемся Богу’. Это нечестно – судить о какой либо церкви или о духовном движении, опираясь лишь на вторичные источники. Именно поэтому я сочла крайне необходимым выяснить, что они на самом деле говорят, из их собственных официальных текстов“, — говорит она.

Ульфу и Биргитте хорошо известен тот факт, что имеются некоторые католические учения, по поводу которых у протестантских христиан возникают вопросы. Осенью прошлого года Ульф написал статью в шведский богословский бюллетень „Keryx“, привлекшую большое внимание. В ней он, помимо всего прочего, поднял вопрос о необходимости учительского авторитета церкви, могущего урегулировать вопрос или диспут в случаях различных интерпретаций Библии. Ульф утверждает, что необходимость такового авторитета — огромна.

„Для меня совершенно непостижимо, как кто-то мог бы сказать, что мы не нуждаемся в учительском авторитете в церкви. Если у нас есть пять библейских текстов и восемнадцать мнений по их поводу, кому решать? Либо фактом является, что ‘Мой интеллект выше твоего; я учился больше чем ты; я в состоянии убеждать других лучше, чем можешь это делать ты; я гораздо эмоциональней тебя’, и это позволяет моему мнению победить твоё. Либо же у нас есть учительский авторитет, который говорит: ‘Согласно кодексу, данную проблему следует толковать следующим образом’“.

Может ли подобное авторитетное учительство сформироваться и в евангельской церкви, или оно автоматически указывает на Папу?

„Имеются семена, насаженные повсюду“, — говорит Ульф. — „Божия благодать над свободными евангельскими церквами и христианством протестантского толка приводит в изумление. Бог действует во всех членах Тела Христова“.

Но Папа, как Вам кажется, является наивысшим проявлением такого авторитета?

„Да, он определённо им является“, — говорит Ульф. — „Да, я верю в необходимость верховной инстанции“.

В вышеупомянутой статье для „Keryx“ Ульф также затрагивает проблему Реформации, описывая последнюю, как „перелом экклезиологической тенденции“ (“an ecclesiastical trend break”), при котором взгляды на Церковь, на экклезилогию были совершенно изменены.

„Имелась большая потребность в реформаторском преобразовании“, — говорит он. „Но то, что произошло, обернулось в итоге протестантской революцией, поляризованной с обеих сторон. И здесь мы обнаруживаем великий раскол. Результатом явилась отмена вероучительного авторитета; к тому же, была совершенно очевидным образом прервана преемственность. Люди пытались начать всё заново“.

Ульфу ясна необходимость постоянного реформирования, но он подвергает сомнению потребность начинать всякий раз всё заново.

„Результатом перезагрузки времён Реформации стало не только то, чему нас всегда учили — что церковь теперь стала свободнее и лучше — но также и то, что церковь стала гораздо более мирской и разделённой“, — говорит он. — „В конце концов, экклезиология стала размытой, а христианская вера получила ярко выраженную зависимость от отдельно взятой личности“.

Если Реформация, согласно Ульфу Экману, стала началом разделения, то его продолжением, начиная с тех пор, стало непрерывно продолжающееся возникновение движений духовного пробуждения, утверждает он.

„На протяжении всей истории духовных пробуждений существует одна идея: ‚отделиться’ и отказаться от чего-то, по причине того, что те, другие, недостаточно чисты. Сие вызывало одно разделение за другим. Вероятно, может показаться, что совершая это, становишься очищенным от шлаков, и, следовательно, укрепляешься. Но во время нашего странствия мы поняли, что всё это не является правдой; ты просто-напросто становишься более ограниченным“, — говорит он.

Цель пробуждения, или преобразования, по мнению Ульфа Экмана, — вдыхать новую жизнь во всё Тело Христа.

„Бог позволяет возникать и распространяться многообразным духовным пробуждениям, ибо Он желает выделить и сделать наглядным нечто чудесное“, — говорит Ульф. — „Но Его последующим желанием является сделать это достоянием Тела Христа. Когда пятидесятническое пробуждение переросло в харизматическое пробуждение и сделалось достоянием Тела Христа воистину, не будучи сколько-нибудь изолированным, тогда оно обернулось благословением для всех деноминаций. И в результате мы теперь имеем 120 миллионов католических харизматиков“.

Каковы ваши взгляды на принцип Sola Scriptura?

„По мнению многих, Sola Scriptura знаменует тот факт, что мы верим в Библию, с чем я, конечно же, согласен“, — говорит он. Можно было бы попросту назвать это первенством Писания, в том смысле, что мы ставим Священное Писание на первое место, прежде всего прочего.

Ульф и Биргитта рассказывают, как открытая ими важность единства произвела в них перемену в отношении к другим христианам и, не в последнюю очередь, к католикам.

„Знакомство и братское общение с ними потрясло нас, стало провокацией и вызовом нашему собственному невежеству и предвзятому отношению“, — вспоминает Ульф. — „Наш контакт с католиками показал нам, насколько они полны жизни, насколько глубоки и эрудированны, насколько преданны и непоколебимы в своей вере. Это те качества, на которые многие христиане духовного пробуждения порой претендуют иметь монополию, так что для меня это стало отрезвляющим опытом — суметь понять то, что у нас нет на них никакого исключительного права“.

Ульф и Биргитта упоминают, в особенности, двух людей, которые так много значили для них в этом продолжающемся процессе. Первый из них — шведский католический епископ Андерс Арборелиус.

„Его жизнь и пример взывали во весь голос ко мне лично, с тех пор как он был поставлен в епископы в декабре 1999 года“, — говорит Ульф. — „Если какой-либо швед что-нибудь да значил для нас в этой связи, то это был он“.

Но также и монах-кармелит Вилфрид Стиниссен, живший на юге Швеции в течение 50 лет, прежде чем совсем недавно отошёл к Господу, сыграл живую роль в принятии решения Ульфа и Биргитты.

„Он был чудесным, замечательным другом и отцом, с которым мы засиживались, ведя долгие беседы“, — вспоминает Биргитта. — „Нам так сильно его недостаёт, поскольку он действительно помогал нам“.

Ульф и Биргитта обобщают причины, приведшие их к выбору их общего решения. „Для нас это явилось откровением на нескольких уровнях: наше столкновение с исполненными жизни католическими людьми, с крепко укоренённым библейским богословием, с насыщенной и яркой формой поклонения, с энергичной миссионерской деятельностью, с социальным воодушевлением, и к тому же – с нравственной силой и постоянством“.

Если уж зашла речь о единстве, то многие, наверное, представляют его себе, скорее, в виде действенных отношений, а не некой организации.

„Все христиане любят единство, но когда они его себе представляют, им в голову неизбежно приходит масса различных вещей“, — говорит Ульф. — „Это очень здорово, — иметь добрые отношения с людьми из других христианских конфессий, преодолевать разногласия и прекращать возникающие пререкания. И даже если не удается достичь единства мнений, вы всё же можете занимать примиряющую и объективную позицию в отношении друг друга. Это — благое и непреложное стремление, но его недостаточно“.

Разве недостаточно того, что мы любим друг друга?

„Эту фразу, произносят, в наши дни в том числе и люди, просто состоящие друг с другом в половом сожительстве“, — говорит Ульф. — „Но у Иисуса не было 20 000 жён, и он не сожительствовал ни с кем. Всё что мы видим — явственное внутреннее и внешнее отношение с одной Невестой“.

Таким образом, нам необходимо организационное единство?

„Этот вопрос возвращает нас к экклезиологии, к тому, какое у вас сложилось понимание церкви“, — говорит он. — „Церковь есть Тело Христа, структурное единство. Она явственна. Она имеет определённые очертания. Она ощутима. Она вовсе не имеет вид газового облака, но заключает в себе, как внутреннюю, так и внешнюю составляющие — физическое тело и Дух. Иисус странствовал по земле в течение тридцати лет, и Он был видимым. Точно так же и Церковь должна проявляться видимым образом“.

„А как же было в самом начале? Мы, харизматы, любим утверждать, что мы видим свои истоки в христианстве, описанном в книге Деяний Апостольских. А в то время была только одна-единственная церковь“, — прибавляет Ульф с усмешкой.

Одним из последствий, вызванных решением пары быть принятыми в Католическую Церковь, является то, что они покидают „Слово Жизни“. Они складывают с себя все руководящие полномочия (кроме руководства благотворительным фондом „Birgitta Ekman’s Fund for Indian Children“, с которым Биргитта продолжает сотрудничество, помогая обездоленным детям Индии) и прекращают свое членство в этой церкви.

Одна только мысль об уходе из любимой церкви, безусловно, делает их решение нелёгким.

„Мы пребывали в борьбе с этой идеей в течение долгого времени — в полной тайне — поскольку мы любим всех наших друзей из „Слова Жизни“, — рассказывает Биргитта. — „Только представьте себе, мы ведь сами основали всё это. Оставить теперь всё и уйти куда-то в другое место — действительно невообразимая мысль. И мы на самом деле никого не желаем ранить, напугать или принизить. В любом случае, это стало для нас громадным ухабом на дороге, неслабой встряской.

Как бы то ни было, их убеждённость по прежнему вела их по пути к принятию их совместного решения.

„Мы беседовали обо всём, думали и обращались к Иисусу за помощью во всей этой сложившейся ситуации“, — делится воспоминаниями Биргитта. — „Благодаря этому, нам стало ясно, что мы действительно веруем в Католическую Церковь, мы веруем в её происхождение от Иисуса и апостолов. Было бы крайне неловко не быть её частью. Так что же делать? Это был мучительный период времени, однако рано или поздно необходимо было принять решение“.

Для того чтобы быть принятым в Католическую Церковь, требуется изучение катехизиса — книги, по утверждению Ульфа, „самой лучшей из всех, которые он когда-либо читал“. Ульф и Биргитта знакомились с ней в частном порядке, и в манере, лишённой предрассудков. Сей последний аспект был, по их словам, очень важен.

„Когда мы решили проштудировать всё учение катехизиса — от начала до конца – это не должно было автоматически привести к тому или иному результату. У нас была свобода выбора — остановить его изучение в любой момент, если мы обнаружим отсутствие у нас дальнейшего интереса“, — говорит Ульф.

Он с живостью воскрешает в памяти воспоминания о том, как на каждой важной развилке своего жизненного пути он получал подтверждения; нередко — через пророческое слово. И также сей раз не явился для него исключением. Не так давно Папа послал приветствие пастырской конференции, которую Кеннет Коупленд принимал у себя дома, в США. Ульфу позвонил один проповедник, принимавший в ней участие. Он даже не догадывался о той ситуации, в которой находились на тот момент супруги Экманы.

„Звонивший сообщил мне, что и он был на этой встрече, а затем он начал буквально вопить мне в телефон: ‚Бог говорит мне: То, что ты решаешь предпринять — правильно. Твоя конечная цель — правильная. То, что ты чувствуешь необходимым сделать, — делай. Ты пойдёшь к католикам. Ты исполнишь то, что вознамерился сделать’“, — уверяет Ульф. Это стало ещё одним подтверждением для Ульфа и Биргитты в пользу уже задуманного ими шага.

Какого же рода реакция последовала на всё это со стороны административного совета „Слова Жизни“?

„Только одна реакция: ‚Ну что же, мы подозревали это уже долгое время’“, — отвечает Ульф, смеясь от души. — „Многое из того, что Ульф публиковал в последнее время, указывало на этот путь: статьи для вышеупомянутого издания „Keryx“ и тому подобное… Я не думаю, что это стало для кого-то настолько большим сюрпризом“, — разъясняет Биргитта.

Тем не менее, сам факт того, что пятидесятнический харизматический пастор такого уровня как Ульф Экман, решает быть принятым в Католическую Церковь, является чем-то из ряда вон выходящим. Это событие наверняка можно отнести к историческим.

И Ульф, и Биргитта считают важным заявить о том, что у них не было какого-либо конфликта, вызванного принятием их решения, но всё происходило при обоюдном согласии с церковью „Слово Жизни“. Речь идёт не о том, чтобы каким-то образом отмежеваться от чего-то, но, скорее, о распознании и подтверждении призвания.

„Не было никакой внешней причины для того, чтобы нам оставить „Слово Жизни“, как, например, растущее чувство усталости или какая-либо распря“, — свидетельствует Ульф. — „Совсем наоборот — дела у меня шли лучше некуда. Так что приход к этому решению был просто поразителен.

Единственным логическим объяснением всему этому является то, что Бог говорил с нами об этом, и Он убедил нас, в самой глубине души, в том, что это — то, что нам следует сделать. Мы почувствовали, что наше поручение, которое мы выполняли вот уже в течение 30 лет, теперь подходит к концу. Господь сказал нам: ‚Задание выполнено, но дружба остаётся’. Таким образом, наша связь со „Словом Жизни“ будет пребывать до тех пор, покуда мы живы. Естественно, что она будет уже несколько иной.

То, что Иоаким Лундквист принял на себя обязанности старшего пастора, тоже позволяет Ульфу и Биргитте двигаться дальше с ощущением мира внутри себя.

„Мы преисполнены благодарности Богу за пастора Иоакима, которого Он дал церкви; настолько искреннего и полного энтузиазма пастыря! Я упоминаю об этом, потому, что нам вовсе не безразличны наши духовные дети, и покинуть их, не позаботившись об их благе, мы просто не можем“, — говорит Биргитта.

„Ещё очень важно добавить, что, хотя Иоаким и не ускорил наше решение обратиться в католичество, тем не менее, с тех пор как он вступил в свою новую должность, я мог ясней собраться с мыслями. С того момента, как мы поставили Иоакима старшим пастором, моя способность мыслить чётко стала вдруг гораздо ощутимее“, — добавляет Ульф.

Не думаете ли вы, что в результате вашего решения многие теперь захотят перейти в Католическую Церковь?

„Это что то глубоко личное, для всех и для каждого, следовательно, это не является темой предположений и догадок“, — утверждает Биргитта. — „Этот шаг был тщательно обдуман нами. И потом, каждому необходимо жить своей собственной жизнью с Господом и нести за неё ответственность“.

Экманам не кажется, что предпринятый ими шаг станет неким „стартовым выстрелом“ для „долгого исхода“. К тому же, они всеми силами стараются подчеркнуть то, что их дорога ответвилась теперь от той, по которой продолжает идти „Слово Жизни“.

„Конечно, нам нисколько не мешают те из этой церкви, которые делают для себя открытия, подобные нашим, ибо мы верим, что они основаны на истине“, — говорит Ульф. — „Но решение, которое принимаем мы, является исключительно нашим личным, и дорога под нашими ногами — тоже только наша“.

В то же время, Экманы подчёркивают важную роль „Слова Жизни“ в работе, направленной на достижение единства. Она, как и прежде, будет продолжаться.

„Я уверен, что „Слово Жизни“ выполняет функцию отказа от предрассудков и возрастания в понимании истинной величины Тела Христа“, — уверяет Ульф. — „Кроме того, призвание „Слова Жизни“ заключается в проповедании веры и активной миссионерской деятельности“.

Официально Ульф и Биргитта будут теперь членами католического прихода при храме во имя святого Ларса в городе Уппсала, но они высказывают надежду, что смогут совершать поездки, находясь внутри католической среды как в Швеции, так и за рубежом.

„Мы потратили несколько лет, разъясняя нашему окружению и нашей общине, что такое Католическая Церковь; а также — чем она не является“, — подытоживает Ульф. — „Как же чудесно будет находиться с нею в единстве! Но в то же время, я считаю, что мы должны сыграть роль в разъяснении того, каков образ мыслей у протестантов и у харизматических евангеликов, засвидетельствовать о том, как Бог использует их. Единство строится на взаимном доверии с обеих сторон. И мы были бы очень счастливы если бы смогли внести также и свою лепту в его созидание“.

Есть ли что нибудь у протестантов, чему Католическая Церковь, в свою очередь, могла бы поучиться у них?

„Да“, — отвечает Ульф. — „Я думаю, людям с католической стороны ясно видно, что в протестантском, евангельском христианстве есть нечто, что они могут принять для себя и усвоить. И далеко не в последнюю очередь, это — личная евангелизация“.

Видите ли вы в этом задачу для вас двоих?

„Мы не мыслим высокими категориями или излишне самоуверенно относительно нас самих в этом деле“, — признаётся Ульф. — „Мы возвращаемся, ибо имеем потребность в том, что Иисус вложил в Католическую Церковь. Я нуждаюсь в Святых Таинствах. Я нуждаюсь в Учительстве Церкви и её авторитете. Я нуждаюсь в Папе. Я нуждаюсь в Священном Предании, которым они располагают. Я нуждаюсь в Церкви для моего личного спасения. Таким образом, всё это — очень личное“.

Странствие Ульфа и Биргитты Экманов продолжается, ибо они не строят иллюзий, что осознают детали того, что ожидает их в будущем.

„Мы в какой-то степени в состоянии понять чувства Авраама и Сары — двух старичков, бредущих в землю, о которой они, на самом деле, не имеют почти никакого представления“, — смеётся Биргитта.

„Мы призваны — всю нашу жизнь — жить по вере; и Бог не позволит прожить её как-либо иначе. У нас никогда не было никакой другой защиты, кроме той, что в Боге. И теперь — точно так же“, — говорит Ульф в заключение.